Наш минздрав в оптимизационном угаре бесстрашно идёт против здравого смысла и самой природы. Чиновники от медицины лихо опровергают, казалось бы, незыблемую аксиому о том, что неотложная помощь определяет дальнейший успех лечения больного. Вопреки тому, что все современные европейские и российские рекомендации предписывают оказание помощи ещё до госпитализации, поскольку именно на этом этапе смертность, например, от сердечных заболеваний наиболее высока, наша служба одним взмахом пера лишается всех спецбригад.
К сведению: до сих пор токсикологические бригады дежурили на пожарах, травматологи спешили на ДТП, неврологи выезжали на инсульты, кардиологи - на инфаркты и т.д. Именно в первые минуты профессиональные действия врачей могут не только спасти жизнь человека, но и облегчить его дальнейшее выздоровление.
Однако, согласно новому закону о <Скорой помощи>, страждущий может быть лишён не только специализированной, но и просто врачебной помощи. В роли господа бога, решающего, кому какую помощь оказать, выступает диспетчер, то есть чаще всего человек со средним специальным образованием. Именно он по телефону должен в течение буквально секунд принять решение: высылать ли врачебную либо фельдшерскую бригаду, а может и вообще ограничиться советами по телефону.
Ссылка на подобный зарубежный опыт не выдерживает никакой критики. Во-первых, в разных странах спасают своих граждан по-разному. Во-вторых, как-то негоже кивать на другие страны с другими расстояниями, другими дорогами и другой системой здравоохранения. В нашей же действительности - с пробками, без-дорожьем, удалённостью от медучреждений - время доставки пациента в стационар зачастую затягивается сверх всех возможных сроков, поэтому действия бригады именно скоропомощников имеют порой решающее значение.
По словам главного специалиста минздрава России по рентгеноэндоваскулярной диагностике и хирургии Баграта Алекяна, выступившего на <круглом столе>, прошедшем в Комитете Госдумы РФ по здравоохранению и посвящённом медпомощи при неотложных состояниях в кардиологии, на догоспитальном этапе от инфаркта миокарда погибают 12% больных. Если в наших условиях <перевозится> в больницу человек, например, с тяжёлым инфарктом, а рядом с ним не кардиолог, а, скажем, врач общей практики, в худшем случае - просто фельдшер, то нетрудно представить, чем это может кончиться.
По сообщениям медиков, эксперимент идёт на всех парах. С января спецбригады сокращаются в Тверской, Нижегородской и других областях. Наконец, оптимизация докатилась и до Москвы. Здесь к осени на подстанциях должны остаться, по-видимому, лишь педиатрические спецбригады. Врачи говорят о сокращении из <Скорой> неврологов, акушеров-гинекологов и других специалистов.
- Людям, отдавшим <Скорой> по 10 лет и более, имеющим учёные степени по своим специальностям, на полном серьёзе в отделе кадров предлагают перевестись на работу: дворником или уборщицей. Или (невиданная щедрость!) гардеробщицей, - делится наболевшим молодой врач.
Впрочем, врачи и сами активно уходят. По большому счёту, наша <Скорая> и без того страдала от нехватки бригад. Оставшимся трудоголикам приходилось работать за двоих. Но после нововведений и о таком режиме труда остаётся лишь мечтать.
- С первого января нынешнего года на <Скорой помощи> Нижнего Новгорода произошли две вещи, - рассказывает врач из Нижегородской области. - Во-первых, сократили медицинских сестёр и санитарок. Во-вторых, сократили кардиологические и неврологические бригады. К чему это привело? На подстанции, где я работаю, число сотрудников сократилось ровно на одну треть. В итоге первого января на линию вместо привычных 11-12 бригад вышли четыре. Сейчас ситуация чуть-чуть улучшилась. В среднем работают пять бригад. Днём время доезда доходило до четырёх часов. И это скорая помощь? Сразу же <посыпались> врачи-пенсионеры, которых было немало. Люди всю жизнь проработали на <Скорой>. Нагрузку в 14-15 вызовов они выдерживали, 25-27 им оказалось не по силам.
Большинство кардиологов и неврологов, работавших в специализированных бригадах, тоже ушли, так как специальность терять не хотели. В итоге если раньше на тяжёлые вызовы с подозрением на инфаркт, инсульт, нарушение сердечного ритма и т.д. выезжали специализированные бригады, то теперь на такие вызовы ездят фельдшеры. Поощряется работа в одиночку. Работаете вдвоём - получите по две тысячи. Один - три с половиной.
Молодые ребята-фельдшеры, которым море по колено, стали соглашаться. Представляете, реанимация, а фельдшер - один! А если ДТП, а фельдшер один?
В связи с этим возросла нагрузка на больницы: в ситуациях, когда раньше помощь оказывалась на месте, теперь больных везут в стационары. Время доезда, которое составляло 20 минут, вообще отменили как нереальное. Как вам такая <Скорая помощь>?
Похоже, пока что всей этой ситуацией обеспокоены только сами рядовые врачи. Руководство, впрочем, успешно, как ему кажется, с такими настроениями борется. Во-первых, без сожалений прощаются с уходящими. <Не нравится - уходите> - к такому отношению рядовые доктора уже привыкли. И уходят. Большинство молча. Но находятся люди, которые пытаются донести до общества весть о надвигающейся катастрофе. Поэтому, во-вторых, вся мощь властной вертикали нашего здравоохранения наваливается на таких храбрецов. Неудивительно, что сами врачи очень неохотно идут на контакт со СМИ, а если и рассказывают о своих проблемах, то предпочитают оставаться инкогнито. Сегодняшняя ситуация в здравоохранении - это проблема не только и не столько людей в белых халатах.
При нынешнем дефиците медработников они всегда найдут себе место, а вот мы останемся один на один и с нескорой непомощью, и с недоступными поликлиниками, и с переполненными обнищавшими больницами.